В недолгие минуты тишины, солдаты, конечно, писали письма домой и ждали писем из далекого дома. Писали родным: родителям, женам, сестрам, детям. Неслучайно многие письма начинаются с обращений: «милая мама», «маманя», «батя», «мои родные», «дорогие мои дети», «милая Маша» и т.д. Эти письма пропитаны любовью и тоской по близким людям, которые были вдалеке друг от друга и которые понимали, что эта дорогая весточка может быть последней.

Присланные письма с фронта до сих пор бережно хранят во многих семьях, как самую дорогую реликвию, как возможность вновь и вновь «услышать» голос отца, брата, сына, чтобы мысленно встретится с любимыми, как завещание всем живым: «Никогда не допускать новых войн».

Письма с фронтов Великой Отечественной войны – документы огромной силы. В пропахших порохом строках – дыхание войны, грубость суровых окопных будней, нежность солдатского сердца, вера в Победу.

Еще в начале войны правительство СССР уделяло особое значение связи фронтовиков с их родными. Считалось, что письмо из дома в разы повышает боевую силу солдата. Поэтому было организовано почтовое сообщение. Машины для перевозки корреспонденции запрещалось использовать в других целях.

Почтовые вагоны имели такой же приоритет, как и вагоны с боеприпасами. Поэтому их разрешалось цеплять к любым составам, чтобы военные письма с фронта попадали к адресатам.

В начале войны письма, как и положено, отправлялись в конвертах, выпускались красочные почтовые карточки, открытки патриотического характера («Стреляю так, что ни пуля – то в немца», «Смерть немецким оккупантам»), но со временем возникли проблемы с бумагой, поэтому широкое распространение получили письма-треугольники. Как их складывать знал даже ребенок. Письма не заклеивались и не требовали марок. На лицевой стороне писали адрес, а тыльную оставляли чистой. Все остальное пространство листа исписывали мелким почерком, стараясь сообщить о себе как можно больше информации своим близким, ведь письма ходили нечасто.

Военные письма имели особую стилистику. Бойцы редко рассказывали о себе печальные подробности. Они храбрились и выражали огромный оптимизм по поводу скорого завершения войны. В ответ они просили рассказать о здоровье родных, о новостях, которые происходили дома. Тон писем – торжественный, а сами письма переполнены искренностью:

«12.08.1942 г.

Здравствуйте, дорогие родители, папаша, мамаша, бабынька, Нина, Нюра, брат Шура. Шлю вам красноармейский привет и желаю всего наилучшего в вашей жизни. Сообщаю, что я жив, здоров, нахожусь на месте назначения, т.е. на Южном фронте. Сейчас мы деремся с 3-ей итальянской дивизией. Я все в том же подразделении. Уже видели ни один десяток немецких самолетов, но пока не сбили ни одного, потому что еще не научились хорошо стрелять. В настоящее время готовим окопы для зенитной установки. Фронт рядом – в полуторах километрах.

На нашу долю выпала важнейшая задача: сдержать, а потом отбросить противника на дальних подступах к Сталинграду, следуя традициям ленинградцев.

Пишите о новостях вашей жизни, передавайте привет Варваре Даниловне и и учителям. С приветом ваш сын А.П. Черепанов»

«07.10.1942 г.

Здравствуйте сестра Нина, Нюра. Приветом к вам ваш брат Анатолий!

Дорогие сестры, насколько я помню и не ошибаюсь, что одна из вас учится в 7 классе, а другая во 2 классе, но писем не пишет ни одна.

Так что становится обидно.

Я сейчас нахожусь на фронте. Защищаю вашу будущую жизнь, дерясь не на жизнь, а на смерть с фашистами. В этой битве я быть может и погибну, но пока я жив мне интересно же знать, как вы учитесь, сколько у вас в классе учащихся, кто лучший, как вы учитесь сами. Это интересно брату, так как я сам лично не могу видеть вас и ваших успехов.

Молчит и брат, хотя бы ты Шура прислала мне что-нибудь.

Пишите письмо. А то вы забыли как пионеры и октябрята своего руководителя. Передай тожа это своему вожатому.

Передай привет маме, тяте, бабыньке, бабе Шуре и пионерам. С приветом ваш брат А.Черепанов».

Больше писем от Анатолия не приходило…

А вот еще пожелтевшие от времени письма:

«Здравствуйте, папа, мама и сестренка Настя!!! Я обещал писать часто и много, но редки и коротки мои письма. К вам от меня непростая дорога. Здесь часты тревоги и жаркие бои. В плаще походном я ношу несколько начатых писем. Не грустите же, мои родные, я выберу время, присяду и враз все письма вам допишу. Во сне мне кажется, что сейчас же обратно ответы, как птицы, летят ко мне. Но враг недалеко и часты тревоги, нас будят разрывы и гром батарей. И писем моих непростая дорога, им трудно добраться к вам поскорей. До войны жил я с вами молодой, но настало тревожное. Нас разлучило войной. Не один я, было нас много, покидали отцов, матерей. Уезжали мы на фронт эшелоном для защиты границы своей. И вот дальше я вам пишу: живу пока ничего, каждый день нас «веселят» разрывы снарядов и визг пуль. Пишите письма чаще, как живете, какие новости, Мой адрес: полевая почта 75440 "А", Опаринову Петру Васильевичу. Жду ответа. 20.12.1944 г.»

А вслед за этим письмом на ст.Дактуй на имя Опаринова Василия Логвиновича, пришло извещение о гибели сына Опаринова Петра Васильевича 28 декабря 1944 г.

Никто не сможет дать точную цифру скорбным письмам, благодаря которым родители смогли узнать, как погиб их сын. Вот, к примеру, такое письмо:

«11.05.1943 г. Тов.Баранова, в ответ на ваше письмо я хочу сообщить, что мне известно о Николае Степановиче Баранове. Он был ранен осколком снаряда в позвоночник. Ранение проникающее. В наш госпиталь он поступил 22.11.42 г. и умер 26.11.42 г. Я сожалею, но врачи были бессильны что-либо сделать.

До свидания, мой адрес: полевая почта 08952. Жаровой Нине Михайловне»

Письма с фронта поддерживали, ободряли, а иногда давали надежду. Случалось так, что письма по какой-то причине задерживались и приходили на несколько дней позже страшных похоронок, тем самым вселяя надежду в родственников, ждущих своих бойцов с фронта.

Все эти письма - подлинные исторические документы военных лет и хранятся они в фондах нашего музея.